Кризис многим вправил мозги

- Юрий Викторович, какие изменения произошли на рынке готового бизнеса в Нижнем Новгороде в связи с финансовым кризисом? Насколько изменилась стоимость бизнеса?

- Первыми удар кризиса на себя приняли крупные компании, потому что они в первую очередь зависят от серьезных кредитных займов и глобальных рынков. Малый и средний бизнес почувствовал изменения конъюнктуры с задержкой в месяц-полтора. В некоторых бизнесах произошло снижение выручки: меньше клиентов стало ходить в рестораны, магазины, заказывать какую-то продукцию. Это повлекло за собой уменьшение заказов в производственных компаниях, и вся эта цепочка начала чувствовать на себе зависимость от изменившейся рыночной конъюнктуры. У кого-то упала выручка и, соответственно, компания из прибыльной стала убыточной. Многие компании почувствовали, что нынешнее положение для них достаточно тяжелое и опасное. Чтобы изменить ситуацию, кто-то нашел заемные средства, кто-то обратился в банк, но не получил кредит.

Собственники, оказавшиеся в таком положении, должны были принимать для себя принципиальное решение о том, что делать дальше: менять свой бизнес и пытаться подстроиться под рыночную ситуацию, либо найти себе партнера для бизнеса, который «вольет» в него какие-то деньги, что позволит компании дальше развиваться. Третий сценарий – это продать компанию: найти людей, которые понимают, что с этой компанией в таких условиях делать, и которые готовы заплатить за нее адекватную стоимость. Продавец бизнеса в этом случае выйдет из этой ситуации с некоторыми деньгами.

Очень интересная ситуация произошла в рамках второй стратегии - поиска партнеров. Еще год назад большинство представителей малого и среднего бизнеса не очень четко понимали, что это очень интересный вариант развития событий, когда вы в работающий бизнес, который приносит деньги, не кредит берете в банке, а привлекаете партнера. Он входит в ваш бизнес, вносит в него какие-то деньги, становится с вами равноправным партнером и развивает ваш бизнес вместе с вами. Для многих сейчас это может быть единственным вариантом развития событий, потому что кредиты стали недоступны.

Сложившаяся ситуация очень хорошо сказалась на том, что продавцы бизнеса стали более ответственно готовить его к продаже. Если год назад рынок продажи бизнеса был рынком продавца, когда он, сидя в своей замечательной компании, всегда мог сказать: «Покупателей много, я еще выберу, кому мне продать свой бизнес», то сейчас ситуация изменилась: на одного хорошего покупателя – десять продавцов. Соответственно, покупатель выберет лучшего, самого эффективного, у которого самый прозрачный бизнес и самые лучшие условия продажи.

Рынок стал более конкурентным. Это, безусловно, более выгодно покупателям, но это заставило всех предпринимателей более трезво посмотреть на свой бизнес. Кризис, при всех его серьезных минусах, реально сыграет свою положительную роль, в частности, в том, что многие неэффективные компании либо станут эффективными, либо погибнут.

Цены на бизнес, если сравнивать похожие предложения, которые были год назад, снизились примерно на 40%. Это связано с тем, что людей, у которых есть деньги, немного, и эти люди начали более жестко диктовать условия. Покупатель сейчас требует более высокорентабельные предложения. Это бизнес, который имеет рентабельность выше 50% годовых. Во-первых, сейчас инфляция достаточно высокая, и, естественно, бизнес должен эту инфляцию перекрывать через свою чистую прибыль. С другой стороны, инвестор рискует и поэтому хочет, чтобы высокий риск компенсировался высокой доходностью.

Деньги сейчас должны работать быстрее, чем раньше. Если раньше окупаемость бизнеса в 3-4 года считалась хорошей, то сейчас практически не рассматриваются предложения с окупаемостью больше двух лет. Часть предложений о продаже бизнеса просто отсеялась, потому что их владельцы сказали: «У меня замечательный бизнес с окупаемостью 5 лет - буду искать покупателя». С большой вероятностью они покупателя не найдут.

Цены снижаются – это хорошо, потому что, в принципе, мы сейчас пришли к неким, на мой взгляд, более адекватным стоимостям компаний.

- То есть это не заниженная стоимость?

- Заниженная стоимость - не совсем корректная формулировка. Завышена или занижена любая стоимость, решает рынок. Например, вы пришли на рынок продавать телевизор, выставили его и сказали, что он стоит 20 тыс. рублей. Если нет покупателей, значит, цена неправильная, а если его очень быстро купили, то, может быть, цена занижена. Поэтому всегда на рынке только покупатели помогут сформировать вам реальную стоимость. В нынешней ситуации цена скорее не занижена, а отражает реальную нынешнею рыночную ситуацию. Если отталкиваться от того, что было год назад, наверное, она занижена, но это же другая рыночная ситуация.

- Насколько изменился спрос и предложение на готовый бизнес по сравнению с докризисными временами?

- Количество желающих продать свой бизнес выросло примерно в 1,5 - 2 раза, исходя из количества обращений, звонков, заключенных с нами договоров, по сравнению с декабрем 2007 года. Количество покупателей сократилось примерно на 40% за это же период

- Какие сферы бизнеса окажутся в ближайшее время более перспективными и востребованными, а какие - убыточными и непривлекательными с точки зрения инвестирования и рентабельности?

- Многие аналитики спорят на эту тему, высказывают свои гипотезы. Компании, у которых в рамках кризиса выручка не изменится, а может быть, даже и вырастет, нацелены на массового потребителя. Их товар или услуга является товаром массового спроса и мало зависит от изменения курса доллара, доходов населения. Например, это производство хлебобулочных изделии. Для этих компаний ситуация хорошая: потребление хлеба растет при том, что затраты на производство хлеба практически не изменились. Люди с низкими доходами замещают часть продуктов хлебом. То же самое происходит с производством мяса птицы. Доходы населения падают, говядина и свинина замещается курятиной. Таких сфер много. Это и общественное питание, в первую очередь, формата «фаст-фуд». «Макдональдс» уже заявил, что у них в кризис выросла выручка. То есть культура людей питаться вне дома осталась, но они стали реже ходить в дорогие рестораны и чаще – в «Макдональдс».

Сюда же можно отнести все бытовые услуги: ремонт обуви, автосервисы, салоны красоты и парикмахерские. Если вы ходили стричься к своему парикмахеру, пусть у вас доходы упали, но для вас это некритично, потому что деньги за данную услугу не такие большие. Фирменные автосервисы, относящиеся к авторизованным дилерам, дорожают, потому что привязаны к курсу доллара. Кроме того, они всегда были не самые дешевые. Многие потребители, у которых есть машина, будут просто переключаться на автосервисы эконом-класса. Это же относится к мойкам, автостоянкам. Эти бизнесы, которые мало зависят от изменения рыночной ситуации, останутся наплаву, некоторые даже в этом выиграют.

При выборе бизнеса инвестор рассуждает очень прагматично. Он задает простой вопрос: «Как снижение доходов населения скажется на том бизнесе, который я покупаю, - например, на ресторане? Откажут они себе в лишнем разе похода в ресторан или сэкономят на чем-то другом?» Наверное, все-таки откажут, поэтому дорогой ресторан на сегодняшний день не является инвестиционно привлекательным бизнесом. Логика очень проста и прекрасно работает.

Другая очень важная зависимость бизнеса – зависимость от кредитных ресурсов. Есть компании, у которых спрос на продукцию не упал: например, продуктовые магазины, особенно крупные, но они в силу того, что очень быстро развивались и много строили новых магазинов, были вынуждены занимать деньги в больших объемах. Вроде и бизнес хорошо идет, но кредиты стали более дорогие, соответственно, больше денег из оборота должно отдаваться на погашение этих кредитов. Поэтому они инвестиционно привлекательны, но при этом находятся в зоне риска.

Есть бизнесы, которые просто выпали: банки, страховые компании, сдача в аренду коммерческой недвижимости, сельское хозяйство, которому пока очень сложно выживать. В зоне риска оказалась и торговля одеждой. Инвестиционно правильно сейчас вкладывать средства в магазины демократичной одежды именно для среднего класса. То есть бутики на сегодняшний день вряд ли являются инвестиционно привлекательными проектами.

- Какое количество предпринимателей в регионе, по Вашему мнению, прекратит свою деятельность из-за кризиса?

- Малый бизнес в современном понимании – это, в первую очередь, самозанятость, создание рабочих мест для себя и своих близких. Многие предпринимателя из своего бизнеса не выйдут до тех пор, пока зарплата, которую они сами себе смогут платить, не окажется ниже некого минимального уровня. Пока их малый бизнес будет приносить хоть какие-то крохи, они будут в нем работать. Таких предпринимателей, которые из бизнеса не вышли, но реально перестали зарабатывать деньги, будет много. Они ничего другого в своей жизни уже не умеют, они по 10-15 лет занимались малым бизнесом.

Малый бизнес меньше пострадает от кризиса. Скорее, в связи с кризисом можно говорить про средний и крупный бизнес. Крупный бизнес - это масштаб, это конвейерные производства, большие объемы продукции. Там снижение спроса очень сильно влияет на бизнес, потому что помимо собственных денег там есть еще заемные средства. Если продукции, которую ты производишь, не хватает, чтобы покрывать твои большие издержки, то ты в убытке, ты, может быть, даже банкротом будешь. Поэтому закрытий и банкротств я скорее жду в сфере среднего и крупного бизнесе. Другое дело, что если кризис затянется, то по цепочке это коснется и малого бизнеса. Потому что если встал «ГАЗ», то у него встали сотни поставщиков, а есть еще тысячи компаний, которые работают на них. Это цепочка приводит к тому, что сначала один большой монстр падает, за ним через какое-то время падает его окружение, потом падают следующие.

Если мы говорим про банкротства в малом и среднем бизнесе, то все будет зависеть от длительности кризиса. Если кризис будет длиться год-два, то пострадает 20-30% бизнеса, а если кризис затянется, то, может быть, и 50%.

- Региональное правительство создает грантовый фонд, средства которого планируется предоставлять жителям депрессивных районов области, где проходят массовые увольнения, на создание нового бизнеса. Размер гранта составит до 200 тыс. рублей. Послужит ли это реальным толчком для развития малого бизнеса в Нижегородской области?

- Великолепная идея, это реально может помочь. Человек, который воспользуется средствами фонда, во-первых, загрузит работой себя, во-вторых, создаст рабочие места, а в-третьих, заплатит налоги. Безусловно, это правильный шаг, этим надо заниматься. Вопрос заключается в адекватности и правильности выбора проекта. Проекты должны выбираться объективно, а деньги - выделяться целенаправленно в реальный сектор экономики. Не должно быть так: например, я получил кредит, быстренько накупил долларов, полгодика подождал, сказал, что, у меня бизнес не получился, отдал назад деньги и разницу себе в карман положил.

- Президент России Дмитрий Медведев неоднократно заявлял о необходимости устранения административных барьеров для малого и среднего бизнеса. Есть какой-то прогресс в данном направлении?

- Этой теме больше 20 лет. Все очень избирательно. Я не могу сказать, что лично я, а у меня было много разных бизнес-проектов, очень сильно пострадал от произвола властей. Я не могу сказать, что ко мне приходили с проверками, душили налогами. Не могу сказать, что мой бизнес очень сильно зависит от каких-то административных рычагов давления. Наверняка, есть и примеры обратного. Ко мне приходят иногда продавцы, которые об этом рассказывают, но, если быть объективным, я не могу сказать, что малый бизнес «в бараний рог согнули». Наверное, стоит упростить налогообложение, контроль за некоторыми доходами предпринимателей.

Есть проблемы в сфере контроля кассовой дисциплины. Сейчас об этом говорят меньше, это было актуально в «проклятые девяностые», как любят сейчас говорить. В малом бизнесе кассовый аппарат служит не для того, чтобы государство контролировало, сколько предприниматель зарабатывает денег. Во всем мире кассовый аппарат в малом бизнесе ставится для собственника, чтобы он мог контролировать свой бизнес. Государство ни в одной крупной стране мира не ходит по малому бизнесу и не проверяет, пробивает ли он в кассу чек, когда продает жвачку. Касса нужна для собственника, чтобы контролировать свой персонал, а с другой стороны, чтобы потребитель поручал на руки подтверждающий документ о том, что ему оказана услуга. У нас, к сожалению, пока это вопрос решается по-другому. В России касса нужна для того, чтобы государство контролировало предпринимателя.

- Насколько изменился портрет покупателя бизнеса и его психология за почти 5 лет работы вашего Магазина готового бизнеса?

- Портрет покупателя изменился принципиально. Мы иногда вспоминаем разные истории, анализируем те ситуации, которые у нас были, тех людей, которые к нам приходят, и видим, что предприниматель в каком-то усредненном портрете стал гораздо более профессиональным, прагматичным: он научился считать деньги. Особенно кризис многим очень хорошо мозги вправил.

Беда того безумного роста экономики, который был у нас, состоит в том, что можно было заниматься бизнесом неэффективно: окружить себя кучей секретарш, бухгалтеров, непонятных офисных сотрудников, можно было развивать свой бизнес на огромных плохо используемых площадях и быть при этом прибыльным. Потому что у всех, что называется, «все перло»: пусть ты не суперрентабелен, но у тебя есть хорошая прибыль, которая позволяет тебе закрывать глаза на твои недочеты.

Как только ситуация поменялась, многие поняли, что та модель бизнеса, которую они вели, по сути, убыточная. Например, предприниматель предоставляет услуги для бизнеса и сидит в самом дорогом офисе в центре Нижнего Новгорода. Наступает кризис, и он задает себе вопрос: «Зачем я сижу в самом дорогом месте города?» Если он, предположим, всегда работает на территории клиента, может быть, ему проще переехать в пригород, в маленький бизнес-центр на окраине. Тогда он будет экономить серьезные деньги на аренде. Эти деньги ему позволят нанять более высококлассных специалистов, нанять для них специальных консультантов, то есть изменить структуру своих расходов.

Даже если мы говорим о сокращении сотрудников, при всей трагичной ситуации с увольнениями, она все равно оздоравливает, потому что люди начинают больше ценить свою работу. Вспоминаются Советские времена, когда говорили, что люди на Западе боятся увольнений. В России до октября 2008 года люди не боялись увольнений, потому что они знали, что сейчас через дорогу перейдут и найдут работу, может, даже с большим окладом. Сейчас люди стали более серьезно относиться к работе, хотя бы из боязни быть уволенным. Многие сотрудники наконец-то поняли, что уровень их квалификации был ниже уровня их зарплаты. Я говорю, в первую очередь, про менеджеров, управленцев и про сотрудников офиса. Я в меньшей степени касаюсь «синих воротничков», людей, которые работают руками - производственников, мастеров.

Для кого-то это трагедия: люди взяли кредиты, вошли в ипотеку, а доходы изменились, и они оказались в тяжелой ситуации. Но парадокс состоит в том, что достаточно много людей получали неадекватную своему вкладу в бизнес зарплату. Минус состоит в том, что собственники очень быстро этим воспользовались. Они четко поняли, что люди стали бояться за смену работы. В некоторых случаях просто идет давление на персонал с целью экономии на зарплате.

В прошлом году грузчик оптовой компании по продаже пива получал до 10 тыс. рублей. Я считаю, что это много, потому что эта работа не квалифицированная, не требующая никаких профессиональных навыков, это просто физический труд: с места на место перенести коробку с пивом. Во многих компаниях собственники собрали персонал и сказали, что урезают им зарплату на 20%. Мало кто уволился. Это говорит о том, что люди и раньше были готовы работать не за 10 тыс. рублей, а за 8 тыс., но им 2 тыс. рублей переплачивали. С одной стороны то, что я говорю, может быть, крамольно. Но это говорит о том, что собственник ранее, обещая высокую зарплату вместо того, чтобы более тщательно выбирать персонал, переплачивал тем, кто пришел к нему на работу. А это приводит к тому, что бизнес, который раньше не очень понимал, какую своим сотрудникам платить зарплату, в силу того, что рынок труда был такой или люди приходили на работу с такими запросами, был не очень эффективен, в том числе и в вопросах зарплаты. Наверняка, если копнуть, в тех компаниях, где переплачивали зарплату, переплачивали и во многих других вещах, в том числе и за аренду офиса. Бизнес был прибыльный, но не очень эффективный. Сейчас многие компании вынуждены свою стратегию, свое отношение к деньгам поменять для того, чтобы научиться считать каждую копейку. В любом западном бизнесе очень четко считают деньги. У нас до сегодняшнего времени считать не научились.
Корр. Алексей Ермаков